Теплым летним вечером, когда грибной сезон только начинается, а страда ломосбора уже в полном разгаре, газорезчик Резаков со своим другом Коляном, соседом по гаражу и постоянным собутыльником, торжественно отмечали успешное окончание напряженной трудовой недели в закусочной «Наливай-ка». Пили, как обычно, белую кристалловскую, закусывали бутербродами с килькой. Другую водку Резаков не употреблял не из принципа, а из-за психологической несовместимости, поскольку во времена приснопамятные перестроечные сильно траванулся самопальной водярой и теперь придирчиво проверял все «лейблы» на бутылке, старательно встряхивал ее и смотрел на свет, считая количество пузырьков и определяя скорость их поднятия на поверхность, потом еще и тщательно нюхал напиток. Как водится, после первой задумались, а после второй, как принято на Руси, уже заговорили о работе. — Повадился наш генеральный выпивать в Европу ездить, а нам лапшу вешает, мол, договора заключать надо, инновации в производство внедрять. — Резаков аппетитно зажевал бутерброд. — И вот после этаких круизов пригнали нам с Запада «мобилы».
— Телефоны что ли? — Колян аккуратно разлил водку по пластиковым стаканчикам.
— Нет, пресс-ножницы самоходные. — И на хрена? — Колян поднял стакашек. — Давай по третьей, чтоб в горле не пересохло. Мужики смачно выпили, закурили.
— На хрена, спрашиваешь. Да чтоб нас с Петровичем заменить этой гребаной машиной. Но мы не лохи какиенибудь велосипедные. Посовещались и решили протестировать эту импортную технику. — Да вы ж ни бельмеса в ней не соображаете! — искренне удивился Колян. — Вот заладил: ни хрена, да ни бельмеса.
А чего в ней особенного? Наши ракеты посложнее будут, а Петрович два года в войсках ПВО страну защищал от этих самых капиталистов. — Ну не сердись, давай по третьей, нет, по четвертой, — Колян сбился со счета, но заботливо наполнил посудину. — Короче, засунули мы в ножницы рельсу. И что ты думаешь? Разрезали ее эти «мобилы». А мы им в пасть швелерок потолще.
Поскрежетали они, потужились, но тоже схавали. Но тут Петрович вспомнил, что английскую блоху именно русский умелец подковал и загрузил в пресс-ножницы этакую чугунную «дуру». Короче, тонка кишка оказалась у зарубежной техники: зачихала, закашляла и обломала она свои ножи о наш российский металл!— Ну и чего, за это выгнал вас генеральный? — Колян помахал буфетчице рукой. — Дашунь, дай-ка нам еще одну беленькую. — Нет, наорал, конечно, очень сильно, но оставил: работать комуто надо. А сам по телефону стал поставщикам «мобил» впаривать не то про остаточную усталость, не то про усталостную остаточность металла. Короче, вызвал их сервисного инженера. Буфетчица Даша поставила на стол новую бутылку, мужики оживились, выпили еще по одной. Резаков замолчал, задумался о чем-то, даже затылок почесал.
Колян не выдержал гнетущей паузы и поинтересовался: — Ну и дальше-то чего? Луддиты хреновы. — Ты, это, ты ненормативную лексику брось, — обиделся Резаков. — А это не матерщина вовсе. Так в Англии в старые времена называли тех, кто машины специально ломал, но все равно извини. — Ну ты, в натуре, эрудит, Колян. — Ладно, это я по ящику случайно узнал. Дальше давай рассказывай. — Потом приехал ихний сервисный инженер. Нормальный мужик, между прочим, хоть и зарубежный. По-нашему — ни бельмеса, зато мы с Петровичем его пить по-русски научили. Короче, составил он под нашу диктовку правильный акт и пообещал все исправить, бесплатно, конечно.
— Это как же так — бесплатно? — А вот так, у них на Западе считается, что покупатель всегда прав. Они, капиталисты, чтоб клиентуру не терять, на все согласны. И уж, конечно, не могут они понять, как так можно чугун на ножницах резать. Не доходит до них. Нет у них нашей рабочей сметки, русской смекалки. — Ну а генеральный, так вас и не прогнал? — Как видишь. Еще и премию выписал за оптимальное решение производственного вопроса. — Ну а с «мобилами»-то что? — Мы, конечно, тут же предложили их на лом порезать, но генеральный решил дождаться ремонта, а потом продать эти пресс-ножницы к чертовой матери, то бишь нашим конкурентам.
— Давай за здоровье вашего генерального, — предложил Колян, — толковый все-таки пацан, с головой. Мужики опять «залили за воротник», и Резаков снова о чем-то глубоко задумался.
— Ты чего грустишь. Жалко, что техника простаивает? — Колян улыбнулся и хлопнул друга по плечу. — Нет, «мобилы» не простаивают. Мы с Петровичем на них за пивом приноровились ездить… У меня, Колян, тут одна любопытная идейка возникла. Ежели мы с импортной техникой так грамотно разобрались, то не пора ли нам собственное дело открыть? — Чего, машины что ли ломать? — А потом их на металлолом, на металлолом резать! — обрадовался Резаков взаимному пониманию и дружеской поддержке.
metallolom 